Нельзя возвращаться к предателям. Нельзя. Локти кусайте, землю жуйте, но не возвращайтесь туда, где когда-то вас предали.


Жан Рено

---

Если бы мне сказали, что за это меня казнят - я бы все равно на нее смотрел!


В. Набоков

---

Иосиф Бродский

Когда теряет равновесие
твое сознание усталое,
когда ступеньки этой лестницы
уходят из под ног,
как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, —

ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия
произведения искусства,
и — кстати — самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.

Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.

Да. Лучше поклонятся данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестниц

---

Лучший способ избежать разбитого сердца — притвориться, что у тебя его нет.


Чарли Шин

---

---

– Зачем ты делаешь людям больно?
– Теперь моя очередь.

---

Каждую ночь мне снится родной Канзас.
Страшила не спас меня и дровосек не спас,
И эта дорога из желтого кирпича
Так мучительно горяча, что хочется закричать.
Но не о том рассказ.
Я слышу голос, он говорит мне:
«Ткани тонкие, Элли, просыпайся и убегай.
Там в котле у Гингемы начинается ураган,
Каждый охотник желает знать, где сидит фазан.
Тебе будет страшно Элли, закрой глаза,
Но только не помогай.
Птице в зрачке прицела вылететь из кустов,
Охотникам - проходить эти семь цветов,
Урагану – разрушить город, городу – вырасти из руин.
Всему свое время, Элли, решишь умереть – умри,
Каждый подходит к смерти, когда готов».
Он говорит мне: «Я не Гудвин, Элли, и даже уже не бог.
Каждое чудо тебе причиняет боль,
Поэтому больше не будет моих чудес,
Будет чужая сказка, дремучий лес,
Не оставайся здесь, Элли, Господь с тобой».

Я смотрю на небо и вижу черный на синеве,
Значит, скоро мой домик снова поднимет вверх,
Выше туч, пронизанных солнцем, выше солнечного луча.
Над радугой над дорогой из желтого кирпича,
Над каплями на траве.
И я говорю ему: «Забирайся, ветер крепчает, пора лететь.
Если хочешь чуда – подожди его в пустоте,
В глубине урагана, со смертью на коротке,
Подержи ее, как собаку, на поводке,
Приручи, потому что ты тоже один из тех.
Ты же знал, где кончалась дорога, сидел фазан.
Охотники шли, и ты им не рассказал.
Ураган закончится, выплеснет семь цветов,
Ты готов ко всему, а к этому не готов.
Когда тебе страшно, не закрывай глаза.

А потом мы летим с ним, и внизу начинается новый мир.
Я смотрю, как он населяет его людьми,
Ставит на поле чучело, дровосека ведет в лесу.
Дровосек шагает, топор качается на весу,
Лес на ветру шумит.
Где-то идут охотники, радуга прячется в облака,
Изумрудный город виден издалека,
И горит дорога из желтого кирпича.
Он улыбается: «Чтобы не заскучать,
Чтобы нам никогда друг с другом не заскучать…»

Просыпайся, Элли,
знаешь, который час?

Кот Басё

---

Неужели «толстый» — это действительно наихудшее, что может приключиться с человеком? Неужели «толстый» — это хуже, чем «мстительный», «завистливый», «пустой», «тщеславный», «скучный» или «жестокий»?

---

Я хочу встретить такого мужчину, который хочет встретить такую женщину, как я.


Джулиан Барнс.
Любовь и так далее.

---

Одиночество больно, если кругом весна,
Если ты от улыбок и солнца завял/устал,
Если больше не жжешь/не ждешь ничьего письма,
Ощущая, как ночь бессмертна.

Одиночество больно, если ты не спешишь
И целуешь не тех,
без желания/без души.
Понимая, как много в жизни бывает лжи,
А в одном человеке - пепла.



Юлия Александр

---

Трудно сохранять спокойствие, когда так больно.


Стивен Кинг
Мизери

---

- Тебе страшно?
Я думал, она ответит "нет", скажет что-нибудь мудрое или попытается объяснить, что это все воля Божья.
Джейми посмотрела в сторону.
– Да, – наконец сказала она. – Очень.
– Тогда зачем ты это скрываешь?
– Я не скрываю. Просто думаю об этом, когда одна.
– Потому что не доверяешь мне?
– Нет, – возразила Джейми. – Потому что тогда тебе тоже будет страшно.


Николас Спаркс.
Спеши любить.

---

Я не стал спрашивать, кем ей приходится мужчина на рисунках, мне и без этого хватало на сердце гирь. Столько раз рисовать можно только того, кого любишь и по кому скучаешь.



Джонатан Сафран Фоер.
Жутко громко и запредельно близко.

---

08.04.2013 в 23:06

Пишет  результат на лицо:

одна из самых страшных вещей на свете, кроме искалеченных животных и ненужных детей, - это увидеть мельком, проходя мимо зеркала, собственное лицо во время приступа любви

---

— Как ты можешь быть с ними заодно?
— Я ни с кем не заодно, ты просто меня бесишь и я хочу, чтобы ты сдох.


***

— Почему ты постоянно ходишь в наушниках?
— Они как подушка безопасности между мной и остальным миром.


***


— Что произошло, когда ты думал что она — это Елена?
— Несмотря на риск появления негативных эмоций на ваших и без того задумчивых лицах скажу… мы целовались.
— Что значит вы целовались?
— Ну, знаешь, это когда губы соприкасаются и…


***


— Деймон, мы достаточно близки, и я должна знать, что с тобой.
— Я поцеловал тебя, и думал, что ты мне ответила, а это был твой призрачный двойник. И как ты думаешь у меня дела?
— Думаю, тебе больно.
— Нет, мне никогда не больно, Елена.
— Просто ты никогда не признаёшь, что тебе больно. Ты становишься злым, равнодушным и делаешь что-нибудь глупое.
— А ты боишься… Думаешь, что из-за Кэтрин я совсем сорвусь с катушек? Чтобы это сделать, она мне не нужна! Знаешь, а почему… почему тебя так удивляет, что я хотел поцеловать тебя?
— Меня это не удивляет. Меня удивило то, что ты думал, что я ответила на поцелуй.
— Вот теперь мне больно…


***


— Я ей не очень нравлюсь…
— Мы не знакомы, Мейсон Локвуд.
— Конечно, привет. Деймон Сальваторе.
— Знаю, слышал о тебе много хорошего.
— Правда? Странно.. потому что я сволочь.


***


— Спасибо.
— За что?
— За то, что оказалась таким чудовищным разочарованием.


***


Дело в том, что я влюблен в нее. И это сводит с ума. Я не контролирую это.


***


Что ты так смотришь, как будто кто-то только что застрелил панду?


***




Дневники вампира.

---

---

– Ты еще помнишь совего отца,
– Он тут и тут, – сказала она, прикладывая руку к глазам и к сердцу.
– А я где? – улыбаясь, спросил Монте-Кристо.
– Ты, – отвечала она, – ты везде.



Александр Дюма.
Граф Монте - Кристо.

---

Жаль, что грусть и плохое настроение не являются уважительными причинами, чтобы никуда не идти.

---

Мой напарник - исконный, породистый одиночка;
шрамы, перстни, наколки и седина в висках.
Ничего, на самом-то деле, не помню точно,
до сих пор не пойму, как стала ему близка.

Мой напарник знает, откуда здесь дует ветер,
где зимуют раки и где они ждут весны.
С ним непросто шутить, в особенности о смерти.
Он не носит ножа, так как знает, что делать с ним.

Рядом с ним я щенок, восторженный и нелепый,
карамельная девочка в шёлке и кружевах.
Так он смотрит в мои глаза и сбивает пепел,
что не знаю, как я вообще до сих пор жива.

У него высокие скулы, стальные нервы, -
но в груди цветут эдельвейсы,
крылья режутся за спиной.

Помню, я была чьей-то женой, и почти примерной;
он сказал -
"бросай это дело, идём со мной".


kaitana

---

сверхбессмысленнейшее слово:
рас — стаемся. — одна из ста?
просто слово в четыре слога,
за которыми пустота.



Марина Цветаева