Вот дом, который построил Джек,
старый кирпичный дом.
Вот у окна стоит человек,
снег падает за окном.
Он помнит каждый ушедший век,
и каждый - кажется сном.
И каждый смех и каждый грех,
и каждый звук и стон.
Он помнит всё и помнит всех,
не помня ни о ком.
Он был влюблен, и был женат,
он сыном был, и был отцом.
Сегодня - шут. Вчера - солдат.
назавтра станет подлецом.
Он водку пил, курил табак,
сжигал мосты, наотмашь бил.
Не помня где. Не зная как.
/И кто он был? И кем он был?/
Он шел по миру, смеясь, как черт.
Воруя звезды, взрывая тьму.
и каждый город, и каждый порт,
принадлежал одному ему.
И мир горел под его рукой,
мир плавился, как топленый мёд.
И каждый мертвый был с ним живой,
и шла весна вслед за ним весь год.
А Джек шагал, рассекая ночь,
огнем, дрожащим в его руке.
И падал снег, гром гремел и дождь
грехи смывал и топил в реке.
И каждый думал, что чист и свят.
Что счастье будет и счастье есть.
А Джек нес свет, не прося наград,
влюбляясь в каждое из чудес.
А Бог смотрел на него с небес:
''мой своенравный и глупый сын,
неси свой крест, свой заплечный крест.
Не помогая нести другим.''
Но Джек смеялся в лицо Отцу:
''какого черта? Они слабы.
А я - из стали, я все снесу.
и не прогнусь под пятой Судьбы''.
Господь качал головой в ответ:
''устройство мира - не твой удел''.
И вырвал из сердца Джека свет.
''Иди вперед, еще много дел''.
И мир застыл, утонув во тьме.
И каждый голос и каждый стон,
затихли, сгинули в пустоте.
А Джек в ночи начал строить дом.
Кирпичный дом и стальной замок,
покрепче стены да толще дверь.
А ключ от двери швырнул в поток,
внизу шагающих людей.
''Отныне и до конца времен,
мой дом - тюрьма. Выхода в нем - нет.
До той поры, пока в этот дом,
не постучит тот, в чьем сердце свет.
И шли года, шел за веком век.
А Джек стоял у окна, пил ром.
Он помнил всё и помнил всех,
не помня ни о ком.
Под Новый Год, когда белый снег,
кинжалами разрезает тьму,
увидишь дом, что построил Джек -
зажги фонарь,
и иди к нему.
Джио Россо
старый кирпичный дом.
Вот у окна стоит человек,
снег падает за окном.
Он помнит каждый ушедший век,
и каждый - кажется сном.
И каждый смех и каждый грех,
и каждый звук и стон.
Он помнит всё и помнит всех,
не помня ни о ком.
Он был влюблен, и был женат,
он сыном был, и был отцом.
Сегодня - шут. Вчера - солдат.
назавтра станет подлецом.
Он водку пил, курил табак,
сжигал мосты, наотмашь бил.
Не помня где. Не зная как.
/И кто он был? И кем он был?/
Он шел по миру, смеясь, как черт.
Воруя звезды, взрывая тьму.
и каждый город, и каждый порт,
принадлежал одному ему.
И мир горел под его рукой,
мир плавился, как топленый мёд.
И каждый мертвый был с ним живой,
и шла весна вслед за ним весь год.
А Джек шагал, рассекая ночь,
огнем, дрожащим в его руке.
И падал снег, гром гремел и дождь
грехи смывал и топил в реке.
И каждый думал, что чист и свят.
Что счастье будет и счастье есть.
А Джек нес свет, не прося наград,
влюбляясь в каждое из чудес.
А Бог смотрел на него с небес:
''мой своенравный и глупый сын,
неси свой крест, свой заплечный крест.
Не помогая нести другим.''
Но Джек смеялся в лицо Отцу:
''какого черта? Они слабы.
А я - из стали, я все снесу.
и не прогнусь под пятой Судьбы''.
Господь качал головой в ответ:
''устройство мира - не твой удел''.
И вырвал из сердца Джека свет.
''Иди вперед, еще много дел''.
И мир застыл, утонув во тьме.
И каждый голос и каждый стон,
затихли, сгинули в пустоте.
А Джек в ночи начал строить дом.
Кирпичный дом и стальной замок,
покрепче стены да толще дверь.
А ключ от двери швырнул в поток,
внизу шагающих людей.
''Отныне и до конца времен,
мой дом - тюрьма. Выхода в нем - нет.
До той поры, пока в этот дом,
не постучит тот, в чьем сердце свет.
И шли года, шел за веком век.
А Джек стоял у окна, пил ром.
Он помнил всё и помнил всех,
не помня ни о ком.
Под Новый Год, когда белый снег,
кинжалами разрезает тьму,
увидишь дом, что построил Джек -
зажги фонарь,
и иди к нему.
Джио Россо