не буду ничего говорить. а то еще чего-нибудь скажу.
Мой терновый венец не давит, не жмет. Он сидит как влитой на лбу. На моей спине выбит хмурый черт и пятнадцать латинских букв. Я курю табак, в глотку лью вино, и люблю бестолковых баб. Сорок грязных метров, кровать, окно, и часы говорят: ''тик-так''.
В восемь вечера я смотрю кино, слышу - кто-то стучится в дверь. Там стоит сосед, говорит: ''сынок, одолжи пятьдесят рублей. Перепил вчера, горло жжет огнем, банка пива - и я спасен''. Я наскреб монет, обобрав карман. И налил ему в рюмку ром. Я хороший тип, исцеляю свет, и конкретно save этот world. Только вот загвоздка - сей мой сосед, две недели уже как мертв.
Девять вечера, жарю колбасу, и соленый ем огурец. Вот опять звонок, я к двери несусь. На пороге стоит отец. Старое пальто, на носу очки и в руке темно-синий зонт. Тянет сигарету: ''дай закурить'', (его вечный сварливый тон). У двери стоим и вдвоем дымим, ''как твой брат?'' - говорит, ''как мать?''. В зеркале смеется мой злобный мим. Отвечаю: ''отлично, бать''. Предлагаю выпить да лечь поспать, головой качает в ответ. ''Извини, сынок, но пора сказать: девять дней меня уже нет''.
Двадцать три ноль ноль, у стены сижу, сверху - лампочка в двести ватт. В дверь звонят (пускай), отхожу к окну, у порога стоит мой брат. Что-то с ним не то, что-то с ним не так, слишком бледен и слишком хил. Говорю ему: ''где ты был, дурак? Почему не писал, не звонил?'' Он глядит печально и тяжело, он потрепан, побит, небрит. "Мой любимый брат, умер я давно. Я погиб от твоей руки''.
Полночь, чертов час. Я глотаю джин, нараспашку оставив дверь. Миновав пролеты и этажи, в мою комнату входит Смерть. Она леди, в общем-то, хоть куда - платье черное, красный лак. По привычке чмокает в угол рта, из руки отобрав табак. Достает блокнот, (достаю тетрадь), мы подводим итоги дня. Скольких я нашел, сколько смог собрать, сколько их ушло от меня. Смерть смеется громко: ''мой милый друг, я смотрю, что-то ты обмяк. Все, кого ты любишь - умрут. Умрут. Даже этот цветок и хомяк''.
Мы расходимся ровно в три часа, (может быть, я смогу поспать). На секунду стоит закрыть глаза - там стоят все: отец, брат, мать. В ванную иду, сполоснуть лицо, в кровь измазав зеленый кафель. Голова болит и горит лицо.
А из зеркала
смотрит
Каин.
Джио Россо
В восемь вечера я смотрю кино, слышу - кто-то стучится в дверь. Там стоит сосед, говорит: ''сынок, одолжи пятьдесят рублей. Перепил вчера, горло жжет огнем, банка пива - и я спасен''. Я наскреб монет, обобрав карман. И налил ему в рюмку ром. Я хороший тип, исцеляю свет, и конкретно save этот world. Только вот загвоздка - сей мой сосед, две недели уже как мертв.
Девять вечера, жарю колбасу, и соленый ем огурец. Вот опять звонок, я к двери несусь. На пороге стоит отец. Старое пальто, на носу очки и в руке темно-синий зонт. Тянет сигарету: ''дай закурить'', (его вечный сварливый тон). У двери стоим и вдвоем дымим, ''как твой брат?'' - говорит, ''как мать?''. В зеркале смеется мой злобный мим. Отвечаю: ''отлично, бать''. Предлагаю выпить да лечь поспать, головой качает в ответ. ''Извини, сынок, но пора сказать: девять дней меня уже нет''.
Двадцать три ноль ноль, у стены сижу, сверху - лампочка в двести ватт. В дверь звонят (пускай), отхожу к окну, у порога стоит мой брат. Что-то с ним не то, что-то с ним не так, слишком бледен и слишком хил. Говорю ему: ''где ты был, дурак? Почему не писал, не звонил?'' Он глядит печально и тяжело, он потрепан, побит, небрит. "Мой любимый брат, умер я давно. Я погиб от твоей руки''.
Полночь, чертов час. Я глотаю джин, нараспашку оставив дверь. Миновав пролеты и этажи, в мою комнату входит Смерть. Она леди, в общем-то, хоть куда - платье черное, красный лак. По привычке чмокает в угол рта, из руки отобрав табак. Достает блокнот, (достаю тетрадь), мы подводим итоги дня. Скольких я нашел, сколько смог собрать, сколько их ушло от меня. Смерть смеется громко: ''мой милый друг, я смотрю, что-то ты обмяк. Все, кого ты любишь - умрут. Умрут. Даже этот цветок и хомяк''.
Мы расходимся ровно в три часа, (может быть, я смогу поспать). На секунду стоит закрыть глаза - там стоят все: отец, брат, мать. В ванную иду, сполоснуть лицо, в кровь измазав зеленый кафель. Голова болит и горит лицо.
А из зеркала
смотрит
Каин.
Джио Россо